Художник
Шагова Татьяна
Зеркала
Я с детства боюсь зеркал.
В них странно живой человек
Меня каждый раз поражал-
Живет, хоть жизни в нем нет.
Твои и походка, черты,
Как ты проживет целый век,
И ходит, и смотрит, как ты-
Подумай, его же ведь нет!
Порою как сдавит в груди,
Ужасна, страшна тишина.
И жутко когда ты один,
И чья-то поддержка нужна,
К нему ты рванешься душой,
Ты хочешь услышать слова,
Но тут же упрешься рукой
В холодную плоскость стекла.
***
Мы в надежду, как в одежду
Одеваем наше горе,
Мы торгуемся с судьбою
И, довольные собой,
Называем эти торги
Не иначе, как борьбой.
И с младенческой тоскою
Под доскою крышки гроба
Тихо лаемся с душою
В ожидании Суда-
Так до гласа громового:
«Эй, сюда!»
Жухлой горсточкой рябины,
Некрасивы и рябы мы
Предстаем перед творцом
Вниз лицом.
«Боже! Боже!
Ты послушай!
Мы в надежду наши души
Жалко кутаем дрожа!
Мы - поборники позора,
Но боимся приговора,
Как ножа!
Плохо мы тебе служили
Обжирались, льстили, лгали,
Мы бесчестью возлагали
Добродетели венец,
Дурно жили
Но, Творец!
Мы в надежду, как в одежду,
Одевали наше горе,
В боли были мы с тобою,
В боли Ты нас не отринь!»
И кивнет Творец с тоскою
Нам: «Аминь».
Я
***
Ухожу от Земли, от Бога,
От твоих леденящих глаз –
Что поделать, моя дорога
Непростительно сорвалась.
Что же делать и что же биться
До зеленых чертей в мозгу,
Надо заново мне родиться,
Легче сдохнуть на этом мосту,
Где в неоновом свете горбятся,
Удаляясь в мечты свои,
Очень глупые, очень гордые,
Слишком голые короли.
Мой огонь не попал в твои руки,
Хоть и был сотни солнц сильней,
Отправляюсь теперь на муки-
Не случившийся Прометей.
Не случившийся, он случайно
Светом собственным был замучен-
Назидательно и печально
Для других Богов- самоучек.
Ухожу от Земли, от Бога,
От твоих леденящих глаз,
Что поделать, моя дорога
Непростительно сорвалась.
Я - абзац. Кликните здесь, чтобы добавить или редактировать текст. Я - идеальное место рассказать о вас, чтобы посетители познакомились с вами поближе.
***
Человек один - простое ничтожество
Он один не может и самого малого
Даже на свет появиться он сам не может:
Для этого, элементарно, нужна мама.
Он даже ходить один не научится-
Может встать совсем не на те конечности,
Если кто-то вовремя его не научит,
Не скажет: «Послушай, мол, друг, полегче».
И конечно он будет молчать до смерти,
Если кто-то по-доброму его не научит,
На вопросы, на детские его не ответит,
Или ответит – по-научному.
Человек один. Он просто ничтожество.
Человек один. Он не может малого,
А вокруг него есть великое множество
Очень добрых и очень славных малых.
***
И ночь
И город
И фонари
И холод
Такой зверский.
И нет никого
Хоть зови не зови,
И в окно одни занавески.
И воет, воет дурацкий мотив
Простуженным басом ветер
Куда мне идти?
Зачем мне идти?
Вот если бы тебя встретить…
Придешь сквозь дождик и фонари
Сквозь темень,
Сквозь стены
и вой,
Придешь и скажешь,
Мол, - не дури,
И скажешь, что ты со мной.
И чтоб там ни было
Быль ли, сказка ли,
Боль ли, обида ли-
Жду, что вот-вот
Ты придешь, посмотришь и скажешь
И улыбнешься,
И все пройдет.
***
Знаю, взор твой исполнен скуки,
Недовольно метнется бровь.
Ты уйдешь, чтобы вымыть руки
И окончить мой глупый блеф.
Усталость
В мозгу и суставах
Нервов шнуры сожжены.
Пристала бессильная старость
Без времени, без седины.
Ухожу от Земли, от Бога,
От твоих леденящих глаз.
Что поделать, моя дорога
Непростительно сорвалась
***
Не на тебе сошелся клином свет,
Поверь,
Не на тебе.
Мне многое дано,
Тебе к несчастью, непонятное,
Не надо печься о моей судьбе
И о спасении души моей –
Не надо!
Мне многое дано
И я ценить умею,
А сколько есть таких,
Которые беднее,
Которые слабее,
Лишь только потому,
Что столько не имеют!
Мильон обид и бед?
Пусть так,
Но это же пустяк,
Иначе бы другое не ценилось
И жизнь была б пуста,
Простите, до могилы.
Мне радости дано
На миллионы лет,
И, право, мне везет
В моей судьбе.
Не на тебе сошелся клином свет,
Поверь,
Не на тебе.
19
***
Но моя любовь безгрешна,
Как безгрешен этот ветер,
Бесконечен этот вечер,
И бессмысленна, как сон,
Стон деревьев станет глуше,
Звезды кружат неуклюже,
Мир сегодня каждой лужей,
Каждой веткой в вас влюблен,
И, глотая этот ветер,
Полный влагой ваших губ,
Мир и нежен, мир и светел,
И по-мартовскому глуп.
Но моя любовь невинна,
Словно первый дождь весенний,
Сонный ворох райских крыльев
Большим служит опасениям.
Осуждая не спешите,
Если правы Вы бесспорно,
То бесспорно победите
И, должно быть очень скоро –
И никто не станет, верьте,
То, бушуя, то стихая,
Задыхаться этим ветром,
Полным вашего дыханья.
Я - абзац. Кликните здесь, чтобы добавить или редактировать текст. Я - идеальное место рассказать о вас, чтобы посетители познакомились с вами поближе.
***
Мне чего-то не додали
И чего-то хорошего
Видно так мне положено,
Видно так мне расписано.
Не стоять же у паперти
Мне с протянутой лапою,
Мол, подайте, подайте мне –
Так нужно, так надобно.
Мол, падайте, подайте мне,
Без затрат вам без горечи,
Мол, подайте, подайте мне,
Вам не стоит и волоса
Я ж помру, как без воздуха,
Как без воли, без гроз ночных
Обделили по-глупому,
До смешного безжалостно
Подарили кому-то вот
То, что полагалось бы.
Люди ходят, как ходики –
Души прочно залатаны
И стоять мне выходит
Все с протянутой лапою:
Вы подайте мне, сволочи!
Вам не стоит и волоса
Ну, а мне ж как без воздуха,
Как без воли –
без гроз ночных.
Кошачья песня
Пахнет белыми ночами,
Пахнет первыми лучами,
За туманной пеленой
Пахнет первой полыньей.
Теплый запах первых почек,
Что пророчит? Новый рай?
Или боль от старых ран?
Что осталось? Что прибудет?
Кто отстал, а кто погряз.
Для кого-то в этот раз откровения не будет.
Просто будет ночь светла
Просто будут дни дождливы,
Просто будут терпеливы
От заката до утра.
Кто уходит? – Добрый Бог.
Кто приходит? – Снисхожденье.
Днем морочит снов хождение,
Ночью – белый потолок.
Но шевелится асфальт,
Распираемый травою,
Но любовь кошачья воет
И печальный этот альт
Горожан швыряет в ад,
И лишает их покоя.
И сажает за стихи,
Не давая отоспаться,
И старушечки крестятся,
Вспоминая про грехи.
А в углу и стар и сер,
Злом и временем источен,
Мой печальный секретер
Дал зеленые росточки!
***
Она бы бросила – что его деньги,
Она бы бросила, да вот дети,
И он бы бросил, ловил моменты,
Да вот боится за алименты.
У ней и рыло не как у бабы.
В четверг все рыба, в субботу баня,
С получки можно купить портвейну,
Пойти к Тимохе, пойти к Матвею.
В получку – это почти что счастье
А только домой все равно возвращайся.
А дома снова гудят про деньги,
Да он бы бросил,
Да только дети.
Дурак все доит стакан свой рылом.
В четверг все в доме воняет рыбой.
К весне Маринке нужны ботинки,
Валерка просит магнитофон,
А Светка маленькая с отитом –
О чем он думает, охламон?
Она готова, она ушла бы,
Да как оставишь его без бабы?
Хотя усохла – все дни, как будни,
Но, если сдохнет, то, что с ним будет?
И он ушел бы с дырой в кармане,
Ушел бы к маме, да нету мамы.
Напиться в доску – и кто осудит!
Но, если сдохнет,
То, что с ней будет?
***
Завтра утром рано встану,
Причешусь, умоюсь с мылом
И с друзьями сердцу милыми
Попрощаюсь и устану.
Попрошу у них прощения
За случайные обиды
И бездарных обещаний,
Что я буду, не забыта.
Та усталость, та усталость
Мне дана с рождения веком.
Говорят, что это старость,
Только это все неверно.
Только это свинство, точно,
Говорить, что это старость.
Я не верю в одиночество,
Просто слишком я устала!
Мне не надо вашей сытости,
Ни речей, хлопков и проводов –
Мне детей бы малых вырастить,
Чтобы жили не за проволокой.
Чтобы жили не как я жила,
Чтобы жили бы получше уж,
Чтобы мальчику да была жена,
Чтобы девочке – самый лучший муж.
Чтобы было все да тип-топ у них,
Не болтались бы неприкаянны,
Под конвоем бы чтобы не топали,
Да не жили бы вертухаями.
Чтоб стол у них, чтоб жизнь без дна,
Чтобы дети родились милые,
А я пойду, поброжу одна,
Пореву, да и морду вымою.
***
Буйно-огненное небо,
В ярко золотом асфальте,
Окна белы, лица бледны:
Дивный буйный маскарад!
За стеклом смеется глупо
Желтый, мертвый манекен,
Кажет огненные зубы,
Осень празднует свой день!
Солнце пьяно от тумана,
Дом зловеще золотой,
Ветер рьяный, свод багряный,
Дикий танец, смех глухой!
Ветер жгучий, смех и радость
Хлеще бей, сильнее жги,
Зажигая в сердце ярость,
Пей осенние дожди!
Я
***
Весною пахла земля
Прикосновение доброй руки
И в свете фонаря
Удаляющиеся шаги
Было и будет разное
Ну и пусть
Были и будут радости,
А значит и грусть.
Были и будут беды,
А мне плевать.
Шаги и фонарный свет –
Этого не отнять.
Я
Колыбельная
Ночь придет, расставит сети
И велит нам спать
Звезды с неба
тихо светят
На твою кровать.
Припев:
Ты глаза скорей закрой,
Ночь придет к тебе домой
И раскинет над тобой
Снов шатер голубой
Ночь взглянет в твое оконце
И раскроет тишь.
Где-то спит большое солнце,
Спи и ты, малыш.
Припев:
То, что вечер наколечил,
Утро все смахнет.
Утро голову залечит,
Свежестью укроет плечи,
Светом обольет.
***
Давно стали люди стыдиться,
Еще не было нас живых,
Потому что одни, без стыда
Не смогли б ни пожрать, ни прожить
Мало
были они образованы
Назначенья не знали
Поэтов
И пускали их в пищу поэтому.
А поэты больше в любви нуждались,
Даже более чем в зарплате,
Но люди еще про любовь не знали,
Оттого и жили в разврате.
Но был обычай такой у людей, веселый такой обычай
Веселый такой обычай,
Что поэта этого после съедения
Начинали любить обычно.
***
Прохожим приходится тихо ступать,
Еще головами слегка качают,
Но рта не решаются открывать,
Уж не ругаются, не кричат.
Нет! ничего не случилось с городом,
Спасибо в порядке зренье и слух –
Просто в городе словно голуби
Носится, мечется белый пух!
Вот он в карманах, во рту, в носу –
Женщины в панике лица попрятали
Каждый боится взойти тополями
И зарости, словно пень в лесу.
Видите – стали мы тише, добрей,
Ходим печальные и осторожные
Ах, до чего ж это время тревожное –
Время цветения тополей.
***
Вот возьму свою душу за ноги,
Потрясу и тебя вытряхну,
А не выйдет – встряхну заново,
А не выйдет, так чем-нибудь вытравлю.
А потом еще вымою щеточкой,
Мылом, содой любовно вымою
И повешу на солнышко,
Чтобы ветром и дух твой вымело.
А сниму – ни душа, а душечка,
Станет маленькой, станет свеженькой,
Прямо дамская сумочка
Очень изящной внешности.
Ей под печенью место найдется.
Оберну ее бережно в плюш –
Вот тогда и сойдемся
Желанной близостью душ.
***
В доме том и пустом и заброшенном,
Как непрошенный гость засидевшийся,
От окна к окну наше прошлое
Бродит сгорбленное и поседевшее.
Дверь парадной, то взвоет истово,
То, как выстрелом хлопнет дверь,
То в разбитые стекла истины
Вносит листья сухие потерь.
Там включенное кем-то радио
И забытое, льёт словами
Там в забитые окна разума
Ветры льют ледяными лбами.
***
Не говори. Безмолвие любезней.
Влюбись во взгляд, срывающий покров
с возлюбленных вещей, – он стоит песен,
он позовёт оставить кров.
Оставить кров, брести за ней – безумной,
но чутко знающей людской звериный нрав.
И ей прекрасной, новой, юной
во взгляд нечаянно попав,
так бескорыстно, безуспешно
сказать: «Я Вас люблю давно,
как солнце.
Солнца день кромешный
убил дремавшее зерно».
***
Однажды, в день затравленный страданьем,
смятённая, я выбежала вон из дома.
И я не знала о себе ни звука.
Приземистые сумрачные здания,
еще любимые когда-то мной
теперь чужой стеной
плотней толпы взъяренной обступали,
и между нами отчуждение росло,
и мучило и разрушало сердце.
и ясно было – никуда не деется,
и никуда… Но ясность снизошла –
я медленно вдыхала горький воздух,
смятение смирялось жгучей болью,
и только одиночество росло…
Я мир звала. И мир ко мне вернулся:
разливом неба вольно-голубого,
Людской заботой
и тоской вселенской,
и нежностью травы новорождённой.
Он весел был
и звонок,
и ликуя,
глазел по-детски,
и мужским рыданьем
обрушивал своё благоволенье.
Он верил мне, не испытуя боле,
Чтоб ожила бессмертная душа…
Я мир звала, и мир ко мне вернулся.
Была любовь свободна от тебя
***
Рим мой, город развратной печали,
Город злых и разнузданных снов,
Это ветры, шутя, раскачали
Твой классически-ясный остов.
Чванство знати и нищенство чести,
Ложь и брань площадная речей,
Город свары и яростной лести,
Жёстких взоров воздетых мечей.
Рим мой, город, иль Господи проклял,
Обрекая искать тишины?
Только слышатся мерзкие вопли
Безнаказанной чьей-то вины.
Коррида
В бой, тореро!
В бой тореро!
В бой!
И не дай бог
Оступиться тебе хоть на шаг,
И не дай бог
Поскользнуться тебе и упасть!
Помни,
Что кроме
Быка
Еще есть толпа,
Она должна носить на руках!
И кому тут какое дело,
Что ты любишь и звезды
И землю,
Что жаром под ночью дышат
И крыши,
И тёплый вечерний покой...
Завтра тебе предстоит бой
С толпой!
В бой,
Тореро,
В бой,
Тореро,
В бой!
И не дай бог
Поскользнуться тебе и упасть!
И не дай бог
Оступиться тебе хоть на шаг!
Помни,
Что кроме
Быка
Еще есть толпа -
Она не позволит встать!
И плевать ей на звезды твои
Плевать!
***
И всё равно
Твои глаза
Мне днём и ночью видеться.
И сделать ничего нельзя
И ничего не выйдет.
И ты со мной,
Но без меня,
И ты, как берег исчезаешь,
А я корабль без маяка,
Который ты не зажигаешь.
